Kлара Хартманн рассказывает о допросах

« В тюрьме меня держали вместе с русскими. Поэтому мне не с кем было даже поговарить. В глубине души мне не удавалось поверить в то, что со мной происходит, понять, где я, что я тут делаю, что они сделают со мной. Спустя два или три месяца меня перевели в одиночку. И тут начались допросы, меня заставляли признаться, что я шпионка, и требовали сказать, на кого я работаю. Там был переводчик, солдат из Закарпатья, который хорошо говорил по-венгерски. Он говорил, что мне нужно признаться, потому что если это будет длиться долго, то я умру в тюрьме. Но я сказала ему: «Я не была шпионкой, я не знаю, что это...». Он настаивал, чтобы я призналась, и это мучение, это давление на меня продолжалось очень долго. Допросы шли и днем, и ночью, они не давали мне спать. В камере меня заставляли стоять весь день. А солдат подсматривал в глазок, чтобы я не ложилась, а гуляла по камере. В общем, они пытали меня, чтобы я как можно скорее сказала то, что они хотели услышать. Под конец я уже ничего не могла делать. Я была полностью опустошена, мне не давали ни есть, ни спать. Тогда я сказала, что я действительно шпионка, но мне еще нужно было подписать бумагу с признанием. Еще им нужно было, чтобы я сказала, где я всему научилась, в какой школе, кто были мои учителя… Но на это мне совершенно нечего было сказать, ведь я не была шпионкой, я и понятия не имела ни о чем таком. Они, по совету переводчика, сами написали все, что могли. Затем прошло несколько месяцев. И под Рождество меня вызвали в кабинет, чтобы я подписалась под приговором к десяти годам. Переводчик сказал мне, что я проведу десять лет в лагере, но что бояться не надо, все будет хорошо, может быть, мне даже удастся выжить и тогда через десять лет меня выпустят и я буду жить в России, мне дадут работу и жилье, и все пройдет. Я была почти рада…

Я не могу рассказать… как сказать… я не смогу описать все, что со мной случилось в этой тюрьме, потому что там было все: было и так, что меня помещали под кран и капли воды без остановки капали мне на голову. Меня пытали так и холодной водой, они называли это «бокс» ???. Я чуть не умерла от холода. А потом меня забирали оттуда и вели на допрос».