«Вольные»

«Летом 1945 г. мои товарищи решили поговорить с комендантом лагеря. Они сказали ему: «Комендант, у нас здесь колоссальная смертность. Работа тяжелая. Мы просим улучшить питание». Он ответил: «Да вы понимаете, что в городе – мы тогда были в Николаеве – многие бы мечтали очутиться на вашем месте, потому что тут вы получаете свой хлебный паек каждый день, а там многие неделями не видят хлеба». После этого, во время разбора завалов, нам случалось пересекаться и общаться с людьми с воли – тогда надзор еще не был так строг, – и они нам говорили, что действительно живут в чудовищной бедности. Так что мы разделили страдания и лишения советского народа! Граница между свободой и заключением была чрезвычайно зыбкой. Например, в Казахстане, на металлургическом заводе, где я работал в доменном цеху, директор был вольным, да еще членом партии, а главный инженер – заключенным… Так что мы работали вместе с вольными. На одном станке стоял вольный, на другом – заключенный. Однажды я услышал, что один парень с воли – «вольный», но явно ссыльный, депортированный или завербованный… неважно, каким-то образом он попал в Казахстан – попросил у главного инженера трехдневный отпуск. «Вася, я тебе отпуска не дам». Мы добывали уголь открытым способом, и одна из деталей экскаватора сломалась. «Пока мы не сделаем запасную, никто не получит отпуска, так как экскаватор не работает, и производство остановилось». Представьте, главный инженер, который был заключенным, отказал в трехдневном отпуске вольнонаемному рабочему! Что тут еще скажешь?»