Темы

Антанас Панавас: Соседи разных национальностей

Антанас Панавас: «Постепенно мы привыкли, но вначале Сибирь показалась нам очень мрачной, серой, негостеприимной. Потом, когда пришла весна, поля стали вдруг зелеными, красивыми. А еще мы познакомились с другими людьми. Мы привыкли... местные жители... русские соседи... было много национальностей.... Представляете, русских было меньшинство в поселке. Поселок был тогда большим. Ребята не возвращались из армии, а селились в городе и, как могли, помогали матерям, братьям и остальным, чтобы те тоже уехали из деревни. Все, кто мог, уехал в город. Больше всего в поселке было поволжских немцев. Они были очень добры к нам, мы с ними познакомились. Они тоже были католиками. Потом, в городе... до 1953 года... Еще были калмыки, они тоже были добры. Очень добры. Это были хорошие, честные люди. Были и другие народы, например, чуваши, украинцы... Но больше всего было литовцев и немцев. Литовцы жили дружно.»

Маршрут семьи Рузгисов

В мае 1948 г. семья крестьян Рузгисов из Шяуляйского района Литвы подвергается аресту и депортации. После двух недель пути вместе с другими ссыльными их привозят в Бурятию, к юго-востоку от Байкала. Здесь их пересаживают в небольшие вагоны без крыши и по узкоколейке, маленькими группами развозят по деревням, расположенным в долинах хребта Яблоновый. Рузгисы вместе с 15 другими семьями попадают в местечко Хутор.

В преддверии суровой сибирской зимы спецпоселенцы в спешке строят новый барачный поселок, Мойга, и продолжение узкоколейной железной дороги.

Мойга просуществует всего несколько лет. Вскоре здесь будет вырублен весь лес, и спецпоселенцы получат приказ строить дома в соседней долине, где было больше леса, а значит, и работы. В новом поселке, Хара-Кутул, населённом, главным образом, литовцами, условия жизни будут лучше: помимо более просторных домов, здесь есть и кое-какие общественные учреждения (школа, медпункт).

По сравнению с другими спецпоселенцами у Римгаудаса было большое преимущество: он считался свободным человеком, т.к. родителям удалось изменить год его рождения и записать его более молодым. Впоследствии это преимущество обернётся против него: в то время как его друзья, состоящие на спецучете, не будут подлежать призыву, Римгаудусу придётся пойти в армию. В течение трех с половиной лет он служит в районе Хабаровска, на границе с Китаем. Его родители переезжают в поселок Новоилинск, который становится последним местом их обитания в Сибири.

В 1960 г., после армии, Римгаудас Рузгис едет в Вильнюс. В начале 1960-х годов в Литву возвращаются его родители, брат и сестра. Все они селятся в столице, т.к. их дом в деревне занят другими людьми.

Красота Сибири

Науму Клейману разрешили ходить в школу-интернат в восьми километрах от деревни, в которую была сослана его семья, и он открыл для себя невероятную красоту восходящего солнца, светящего сквозь высокую траву.

Римгаудас Рузгис: Первые дни в деревне Хутор

Римгаудас Рузгис рассказывает о первых днях, проведенных в деревне Хутор.

«А потом мы на лошадях поехали со станции в деревню… До деревни было полкилометра или километр. Все были с вещами. Нас поселили в доме из бревен, как повсюду в Сибири. Он был поделен на четыре комнаты: коридор и четыре маленькие комнаты. Нас было пять семей в этом доме. В первую ночь мы не могли даже лечь спать, там были голые стены. Там были одни перегородки из досок. Мы, как могли, устроились на мешках, и тут на нас напали клопы. Мы встали и увидели, что все кишит клопами: наши руки были покрыты ими, мы не знали, куда деться. Все хотелось есть, в пути мы не ели ничего горячего. На следующий день все вынесли на улицу камни, и, у кого были кастрюли или вёдра, начали готовить еду, чего-нибудь горячего. Те, у кого было, что готовить... Там ведь не было магазина. В первый день, попав в дом, мы забаррикадировали дверь изнутри. Мы думали: неизвестно, мы ведь здесь чужие, у местных есть ножи, им ведь сказали, что мы бандиты. Мы закрылись, забаррикадировались изнутри, чтобы местные жители не могли войти в дом, где мы ночевали. Вот так мы устроились.»

Римгаудас Рузгис: Строительство деревни

Римгаудас Рузгис рассказывает о строительстве поселка Мойга.

«Это место называлось Мойга. Как обычно, там было построено всего несколько бараков, а нужно было всех расселить. Поэтому они запихнули по три-четыре семьи в комнату, сколько могло уместиться. В центре комнаты стояла бочка с дырками и трубой, чтобы топить немного. В доме не было сеней, дверь выходила прямо на улицу. Когда мы начали зимой топить, на улице было очень холодно, 40° мороза. Дом был из свежесрубленных бревен, внутри на стенах конденсировалась вода и стекала вниз, капала на голову. Досок не было, потому что там не было лесопилки. Чтобы сделать пол, нам пришлось рубить брёвна в длину. Получились доски, и мы сделали что-то вроде пола. То же самое с потолком: надо было покрыть его чем-то, и мы сделали такого рода доски. Мы использовали большие сосновые брёвна, метра 2-3 длиной, без сучьев, чтобы проще было рубить. КРоме того, мы насыпали на пол слой земли, чтобы было теплее. Бараки строили без фундамента, на корнях или столбах. Вместо фундамента стены засыпали землей на метр высотой, до окон, чтобы холод не пробирался снизу. Так прошла наша первая зима.»

Места депортации